Человечество, вступив в третье тысячелетие, наряду с невиданными достижениями в области технического прогресса приобрело новые источники страха за свое существование. Если прошлый век прошел под знаком угрозы ядерной войны, которая все-таки была гипотетической, то страх терроризма, СПИДа и других новых болезней имеет вполне реальную основу. Ни один человек, независимо от возраста и социального статуса, не застрахован от того, чтобы стать жертвой очередной террористической акции, которые совершаются на планете почти ежедневно.
В нашей стране к этим тревогам добавляются страхи, связанные с экономической необеспеченностью большей части населения, а также с криминальной обстановкой в стране. Дети и подростки в силу их эмоциональной восприимчивости с особой силой переживают все эти страхи, которые, накладываясь на традиционные детские фобии, могут приводить к серьезным нарушениям их эмоциональной сферы вплоть до невротических расстройств. В связи с этим изучение детских и подростковых страхов, а также личностных факторов, которые предрасполагают к ним, представляется нам актуальной и практически значимой психологической проблемой.
Многие страхи сохраняют свою силу и могут проявляться на протяжении всей жизни человека, от младенчества до старости. В то же время каждый возрастной этап развития имеет свою специфику переживания и проявления страхов. В исследованиях разных авторов выделен ряд страхов, типичных для детского и подросткового возраста, хотя они обусловлены культурными и национальными факторами.
Анализ исследований детских и подростковых страхов позволяет заключить, что основная часть переживаемых страхов закладывается в детстве, но при этом каждый возрастной этап развития характерен проявлением определённых видов страха.
Одним из направлений изучения страхов является исследование личностных и ситуационных факторов, обусловливающих их возникновение. В качестве личностных детерминант страха чаще всего рассматриваются тревожность, нейротизм и агрессивность.
Все авторы склонны считать, что между склонностью к переживанию страхов и тревожностью существует позитивная связь, но не всегда на основе знания уровня тревожности личности можно предсказать вероятность возникновения у нее эмоции страха в конкретной жизненной ситуации, поскольку здесь большую роль играют и другие личностные и ситуативные детерминанты.
Взаимосвязь агрессивности и страха имеет более сложную природу.
Подводя итоги этому короткому обзору исследований, посвященных страху, можно сказать, что, несмотря на большое число исследований тревоги и страха в зарубежной и отечественной психологии, существует много неясностей относительно степени выраженности разных страхов у подростков, а также их личностной обусловленности.
В связи с этим цель данной работы состояла в исследовании страхов подростков и их обусловленности тревожностью, нейротизмом и агрессивностью. Данная цель конкретизировалась решением следующих задач:
Для диагностики страхов применялся опросник «Виды страха», разработанный И. П. Шкуратовой. Он содержит тридцать шесть факторов, вызывающих переживание страха. Все эти факторы сгруппированы в пять групп: а) фобии, б) учебные страхи, в) социальные страхи, г) криминальные страхи, д) мистические страхи. Испытуемый должен оценить, насколько данный фактор провоцирует у него чувство страха, пользуясь шкалой от 0 до 4 баллов: 0 — такого страха у меня никогда не было; 1 — такой страх у меня был однажды; 2 — такой страх у меня был несколько раз; 3 — периодически такой страх у меня возникает; 4 — этот страх меня преследует постоянно.
Для выявления возрастной динамики страхов использовалась методика «Свободное описание страхов» (СОС), разработанная И. П. Шкуратовой и В. В. Ермаком. В ней испытуемым предлагалось в свободной форме описать свои страхи в трёх временных измерениях: в прошлом, настоящем и будущем. Испытуемый отвечал на следующие вопросы. Чего я боялся, когда был маленьким? Чего я боюсь сейчас? Чего я боюсь в будущем?
Обработка осуществлялась с помощью контент-анализа ответов путем отнесения каждого страха к одной из пяти вышеуказанных групп.
В качестве объекта исследования выступили 60 учащихся 11-х классов (30 юношей и 30 девушек).
ПОНЯТИЕ ТРЕВОЖНОСТИ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ПСИХОЛОГИИ
Аннотация: Сложные социально-экономические изменения, которые происходят в современном обществе, требуют от обычного человека устойчивости к стрессовым ситуациям, скорой и конструктивной адаптации к меняющимся условиям, конкурентоспособности, поскольку без этого невозможно прогрессивное развитие личности. Но именно в такие периоды, на протяжении которых экономико-политические общественные отношения характеризуются нестабильностью, нельзя не отметить наличие интенсивной примитивизации молодежного сознания, при этом, наблюдаются такие проявления как: грубость, цинизм, агрессивность, жестокость, которые являются глубинными внутренними переживаниями – тревогой, опасением, тревожностью, страхом, что является приобретенным личностным свойством.
Ключевые слова: тревога, тревожность, проблема тревожности
Keywords: anxiety, anxiety, anxiety problem
В рамках данной статьи основной следует считать трактовку, являющуюся максимально точной, емкой: понятие тревожности является психическим состоянием, причиной возникновения которого являются стрессовые ситуации, трудности, изменения в обстановке, признаком которых являются специфические переживания (волнение, опасение, нарушение спокойствия).
Следует отметить, что возникновение тревожности, являющейся личностной чертой, происходит лишь при наличии тревожного состояния. Учитывая частоту ее возникновения, ее интенсивность, специалист определяет принадлежность человеку «личностной тревожности».
В дальнейшем З. Фрейд констатировал наличие двух разновидностей такой эмоции, как тревога. « Первичную тревогу» он выдвигает на первое место, т. к. она сопровождается паникой, испугом, причиной чего является потрясение в определенных ситуациях. Проявление «сигнальной тревоги» представляет собой реакцию на внутреннюю опасность, и является побуждением к использованию защитных механизмов. То есть, З. Фрейдом наличие тревожности впервые было разделено на появление определенного состояния, наличие у человека навыка обнаружения опасности.
Таким образом, разные авторы определяют тревожность, тревогу с учетом конструкт, состоящих из:
В качестве широко исследованного выступает наличие соотношения между «чертой», а также «состоянием». В данном случае появление тревоги следует рассматривать в качестве эмоционального состояния, причиной возникновения которого является предчувствие опасности, угроз. Некоторыми исследователями указывается на наличие скрытой, неопределенной, неявной опасности. Угрозы могут присутствовать внутренние, а также внешние. Нельзя не отметить позицию, которая рассматривает появление страха как реакцию на наличие угрозы индивиду. В данном случае опасность угрожает ценностям человека, его представлениям, общественному положению.
В качестве второго вида выступает наличие личностной тревожности, являющейся личностной человеческой чертой, сопровождающейся постоянным переживанием в той или иной жизненной ситуации. Появление личностной тревожности можно характеризовать наличием безотчетного страха, неопределенного ощущения угроз, восприятия всех событий в качестве опасных, неблагоприятных. Дети, у которых присутствует такого рода состояние, имеют постоянное подавленное настроение, настороженность, пугливость, восприятие окружающих как врага. Закрепление данного состояния в перспективе происходит посредством формирования таких черт, как пессимизм и низкая самооценка.
Некоторые исследователи личностную тревогу рассматривают в качестве хронической предрасположенности к эмоциональному реагированию на ситуацию с отсутствием угроз, в результате чего происходит конвергенция тревоги и высокой эмоциональности, чувствительности в эмоциогенных ситуациях. При наличии такого типа тревоги можно отметить также слабость, неуравновешенность нервного процесса, что обуславливает повышенную тревожность. Тревогу здесь можно рассматривать в качестве одного из свойств, характерных личностному темпераменту.
Нельзя не отметить точку зрения вышеуказанного автора, согласно которой имеет место разнообразие поведенческих, психологических, физиологических тревожных проявлений. Психологические проявления сопровождаются неприятными ощущениями, опасностью; физиологические –пустотой, местом проявления которой является подложечная область, стеснение в грудной клетке, сердцебиение, потливость, дрожь. В качестве поведенческих проявлений выступает возбуждение, результатом которого является хаотическая деятельность, проявление апатии – бездеятельность.
Отечественная психологическая литература состоит из множества трактовок понятия «тревожность», являющегося личностной чертой.
В результате анализа вышесказанного, определим понятие тревоги как эмоциональное напряжение, в котором тревожность – это составляющий элемент. Осуществляя анализ такого синдрома, как психоэмоциональное напряжение, отметим главное клиническое его проявление, выраженное в тревожности с разной степенью. Основная черта тревоги, учитывая структуру, которая присуща психоэмоциональному напряжению, характеризуетсяотсутствием психологически определенного содержания.
«Активная», «ситуативная», «частная» тревожность сопровождается интенсивным ростом тревожности с негативно окрашенным эмоциональным состоянием, чувством напряженности, переживаниями, субъективным беспокойством об отсутствии выхода из тех или иных ситуаций, в результате чего автономная нервная система повышает свою активность.
Наличие тревоги – это ответ для организма в результате субъективного переживания личностных угроз, поскольку внутренняя регуляция нарушена. С психологической точки зрения тревожность выступает в качестве начальной стадии стрессового состояния. С психологической точки зрения наличие тревожности проявляется посредством озабоченности, напряженности, нервозности, беспокойного состояния, при этом, имеет место беспомощность, неуверенность, одиночество, беззащитность, неудача, невозможность принятия решений и пр. С физиологической точки зрения тревожность сопровождает частое дыхание, учащенное сердцебиение, общая возбудимость, высокое давление, снижение чувствительности человека.
Таким образом, состояние тревоги является сложным состоянием, характеризующимся посредством возникновения соматических, психических явлений, перевозбуждения. Психическое проявление сопровождается экспансивными шагами, которые начинаются при напряжении, заканчиваясь страхом либо же паникой. С точки зрения когнитивного аспекта состояние тревоги представлено трудностями, которые сопровождают выбор действия в тех или иных ситуациях, неуверенность в завтрашнем дне. Их перечень состоит из страха, беспокойного поведения, предчувствия бед, неспособности уладить те или иные обстоятельства, страха, связанного с усилением тревожности до момента, когда тревожность перерастет в смущение в социуме.
Рекомендации по снятию тревожности
Когда речь идет о ситуативный тревожности, целесообразно использовать техники, применимые «здесь и сейчас» к таким техникам относятся:
При работе над личностной тревожностью следует использовать:
Список использованных источников
Федотова Лилия Олеговна
Осетрова Лилия Владимировна
Московский педагогический государственный университет
Ключевые слова:
тревожность, стрессоустойчивость, горноспасатели, нервно-психическая устойчивость, ситуативная тревожность, личностная тревожность.
В современном мире люди постоянно подвержены стрессу. Сейчас сложно встретить человека, который был бы полностью уравновешен, ведь стресс пагубно влияет на состояние здоровья человека и его психику. Очень сложно управлять эмоциями, поэтому чаще всего люди приходят к саморазрушению при стрессе. Устраиваясь на работу, можно увидеть, что одно из главных профессионально важных качеств — это стрессоустойчивость.
Молодым сотрудникам в два раза тяжелее справляться со стрессом в экстренных ситуациях, так как они только набираются опыта и еще не привыкли справляться с ней экологичным путем.
Сотрудники спасательных подразделений ВГСЧ в большей степени подвержены возникновению стресса, так как работают в экстремальных условиях: занимаются ликвидацией последствий взрывов в шахтах, тушением пожаров, спасением людей и т. д.
Вследствие длительного нервно-психического напряжения может возникнуть стресс и тревожность, которые губительно сказывается на организме и здоровье сотрудника: это может привести к слабости, напряжению мышц, головокружению и нарушению питания и сна. Горноспасателям очень важно иметь хорошие физические данные и физиологическое состояние, так как их деятельность направлена на работу в экстремальных ситуациях. Если вовремя не выявить проблему, то любая ошибка может привести к серьезным проблемам: гибели большого количества людей, разрушению памятников культурного наследия и различных территорий. Важно своевременно выявить и устранить проблему.
Г. М. Бреслав считает, что тревожностью является личностная характеристика, которая отражает понижение порога чувствительности к различным стрессовым ситуациям. Проявляется тревожность в частом чувстве угроза собственному «я».
Р. С. Немов считал, что тревожность — это либо постоянно, либо ситуативно проявляемое свойство человека приходить в состоянии повышенного беспокойства, испытывать тревогу или страх в специфически социальных ситуациях.
Английский психолог И. Духмен определил стресс как совокупность поведенческих, эмоциональных, умственных и физических реакций, вызванных превосходящим адаптационные ресурсы человека давлением.
Существуют различные точки зрения того, что же такое стрессоустойчивость. В современной науке для описания способности личности противостоять каким-либо стрессорам, сохранять адекватность психического состояния используют различные термины:
— «стрессоустойчивость» (О. А. Ахвердова, И. В. Боев);
— «психологическая устойчивость» (С. А. Козлов, В. В. Аршинова, С. А. Шувалова);
— «нервно-психическая устойчивость» (А. М. Столяренко, П. П. Дорогов);
— «морально-психологическая устойчивость» (Н. Ф. Феденко).
В основе перечисленных видов находятся утверждения, что это:
П. Б. Зильберман определяет стрессоустойчивость как интегративное свойство личности, которое характеризуется таким воздействием волевых, эмоциональных, интеллектуальных и мотивационных компонентов психической деятельности человека, которые обеспечивают, в сложной эмотивной обстановке, успешное достижение цели деятельности.
Исследование взаимосвязи тревожности и стрессоустойчивости проводилось среди членов горноспасательного отряда в различных подразделениях по Кемеровской области, всего выборка включает в себя 20 человек. Возрастное соотношение выборки можно увидеть на рисунке 1.
Рис. 1. Возрастное соотношение выборки, %
В данной выборке, процент мужчин, которые находятся в возрасте от 25 до 33-х лет составляет 15 % (3 человека), самый большой процент выборки находится в возрасте от 34 до 45 лет и составляет 45 % (9 человек), а в возрасте больше 46 лет находится 40 % данной выборки (8 человек).
Методики, которые использовались в
исследовании
:
Для диагностики стрессоустойчивости (нервно-психической устойчивости) в данном исследовании использовалась анкета оценки нервно-психической устойчивости «Прогноз» В. Ю. Рыбникова. Процентное соотношение результатов по данной методике можно увидеть на рисунке 2.
Для выявления взаимосвязи тревожности и стрессоустойчивости у горноспасателей, был проведен корреляционный анализ с помощью коэффициента корреляции К. Пирсона.
В результате проведенного анализа были выявлены следующие значимые корреляционные связи и представлены в виде корреляционных плеяд (рисунок 2).
Корреляционный анализ позволил выявить сильные положительные статистически значимые связи при p≤0,01 ситуативной тревожности с фактором «F1» (тревожность), а также личностной тревожностью. В данном исследовании, по характеристике фактора «F1» сопоставили его с личной тревожностью. Поэтому можно допустить, что если индивиду присуща личностная тревожность, то и ситуативная тревожность будет повышаться в случаях стрессовой ситуации. Кроме того, была выявлена значимая взаимосвязь при p≤0,01 между фактором «F1» и фактором «O». В данной научно-исследовательской работе мы поставили синонимичными фактор «О» и личностную тревожность. Корреляционная связь между этими факторами показывает, как и в предыдущем случае, что личностная и ситуативная тревожности между собой связаны.
Выявлены положительные статистические значимые связи при p≤0,05 между ситуативной и личностной тревожностью и фактором «Е» (конформность/доминантность). Тревожные люди не уверены в себе, имеют повышенную раздражительность и агрессию, из-за своей неуверенности в своих поступках в той или иной ситуации, им проще «идти за другим» и «быть как все», такие люди пассивны и легко выводятся из равновесия авторитетным руководством.
Установлена статистически значимая корреляционная связь при p≤0,01 между нервно-психической устойчивостью и фактором «C» (слабость «Я»/сила «Я»). Чем выше уровень нервно-психической устойчивости, тем больше человек эмоционально устойчивый, спокойный, флегматичный, трезво смотрящий на вещи, эмоционально зрелый и имеет постоянные интересы. Он уверен в себе, реально оценивает обстановку и управляет ситуацией.
Выявлена значимая корреляционная связь при p≤0,01 между фактором «Q4» и фактором «О». Чем сильнее у индивида выраженная эго-напряженность, тем сильнее у него личностная тревожность. Человек с эго-напряженностью возбужденный, раздражительный, несмотря на утомляемость активен, тем самым его тревожность будет увеличиваться, так как необходимо куда-то расходовать свою энергию.
Кроме того, была выявлена обратная взаимосвязь между фактором «С» и личностной (при p≤0,01) и ситуативной (p≤0,05) тревожностью. Чем больше человек эмоционально устойчив, тем меньше у него будет проявляться ситуативная тревожность, и личностная тревожность ему будет присутствовать также в меньшей мере.
Установлена обратная взаимосвязь между нервно-психической устойчивостью и фактором «F1» и фактором «O». Что говорит о том, что чем больше человек переживает различные стрессовые ситуации, имеет «яркую» реакцию в конфликтных ситуациях, не умеет работать при необходимости сверхурочно, то тем больше вероятность того, что в критических ситуациях у него будет высокая ситуативная тревожность, а также может развиться личностная тревожность. Тем самым гипотеза подтвердилась.
Рис. 2. Корреляционный анализ взаимосвязи тревожности и стрессоустойчивости у горноспасателей
Таким образом, в результате проведенного корреляционного анализа не были выявлены статистически значимые связи между показателями тревожности и стрессоустойчивости. Но нами была выявлена взаимосвязь между показателями фактора «F1» и фактора «O», которые синонимичны личностной и ситуативной тревожности. Чем выше тревожность у горноспасателей, тем ниже стрессоустойчивость. Гипотеза подтвердилась.
Основные термины (генерируются автоматически): личностная тревожность, нервно-психическая устойчивость, ситуативная тревожность, ситуация, тревожность, стресс, возрастное соотношение выборки, значимая корреляционная связь, корреляционный анализ, обратная взаимосвязь.
Обобщение различных точек зрения на феноменологию и функции тревожности позволило нам выделить две причины тесной связи тревожности и психологической защиты личности. Стимулируя поисковую активность, побуждая к оценке ситуации и устранению возможной угрозы, тревожность становится органической составляющей структуры «защитно-совладающего поведения»1. Работая в унисон с другими составляющими этой структуры, она участвует в процессе психической саморегуляции. Но при этом возникает напряжение и, поскольку оно субъективно оценивается как негативное состояние, появляется потребность в психологической защите. Для разрешения этого противоречия и поддержания собственной устойчивости структура защитно-совладающего поведения в процессе развития должна вырабатывать «регламент» взаимоотношений между отдельными своими составляющими, подчиняя их принципам взаимодействия, взаимодополнения и взаимной поддержки. Так, за актуализацией тревожности, продуцирующей состояние тревоги, должна следовать целенаправленная активизация психологической защиты личности, призываемая для снижения уровня этого состояния. И наоборот, напряжение неконструктивных защитных механизмов и копинг-стратегий (копингов) должно вызывать повышение тревоги, сигнализирующей о неадекватном реагировании системы защиты.
Для доказательства высказанного предположения проведено эмпирическое исследование с использованием метода возрастных срезов. В качестве испытуемых выступили подростки 15–16 лет — учащиеся 8-х классов (60 человек — 30 мальчиков и 30 девочек) и студенты старших курсов вузов в возрасте поздней юности 19–20 лет (60 человек — 30 юношей и 30 девушек) — выборки однородны по полу и виду основной деятельности (учебная). Измерялись: общая тревожность, ситуативная тревога и личностная тревожность, защитные механизмы личности и применяемые ею стратегии совладания (копинг-стратегии). В исследовании использовались общепринятые методики диагностики (адаптированные и стандартизированные). Анализировались средние значения, а также взаимосвязи девятнадцати выделенных с помощью этих методик диагностических показателей (табл. 1).
Таким образом, наряду с защитными механизмами подростки используют достаточно сформированные к этому возрасту копинг-стратегии, средние значения которых даже превалируют над величинами показателей защитных механизмов. Однако возникает вопрос, как, насколько активно и умело, эти защитные механизмы и копинг-стратегии применяются в ситуациях, вызывающих актуализацию личностной тревожности и стимулирующих ситуативную тревогу? И каково участие самой тревоги в работе структуры, образованной показателями защиты? Отчасти ответы на эти вопросы можно получить в процессе корреляционного анализа, позволяющего выявить характер взаимосвязей показателей.
Анализ корреляций отдельных составляющих психологической защиты показывает, что структура защитно-совладающего поведения складывается уже к подростковому возрасту (рис. 1).
В целом сравнительный анализ средних значений показателей сформированности отдельных составляющих психологической защиты позволяет говорить лишь о некоторых особенностях, связанных с возрастным развитием личности. Можно констатировать, что с возрастом сохраняется сложившаяся ещё в подростковый период тенденция использования защит и копингов, особенно тех, что вызываются борьбой с переизбытком информации и необходимостью брать на себя ответственность за происходящее. Лица юношеского возраста в меньшей степени, чем подростки, склонны к сознательному избеганию проблем (р ≤ 0.05), фокусированию на создании положительного мнения о своей личности (р ≤ 0.01) и в большей — к получению поддержки и помощи со стороны других людей (р ≤ 0.05). Количественный анализ средних значений не выявил общей закономерности возрастной динамики показателей защиты и совладания.
На рис. 2 представлена корреляционная плеяда показателей студенческой выборки. Первое, что обращает на себя внимание — в три раза большее количество взаимосвязей в структуре по сравнению с таким же корреляционным образованием выборки школьников-подростков (44 к 131). Это говорит о том, что с возрастом происходит интенсивное увеличение взаимосвязей в структуре защитно-совладающего поведения, что приводит к еë обогащению. Отдельные составляющие структуры «заручаются» активной поддержкой со стороны других составляющих, что делает структуру сильной и менее уязвимой. Интересно отметить, что половина показателей защитных механизмов «сотрудничает» с малопродуктивными копинг-стратегиями (бегство-избегание, дистанцирование, конфронтация), практически не противореча друг другу. Их изменения синхронны: напряжение защитных механизмов актуализирует действие этих копинг-стратегий, и наоборот, привлечение копингов для разрешения конфликтов и решения проблем одновременно приводит в действие закрепившиеся в личности защиты. Конструктивные копинги (самоконтроль, планирование решения проблем и положительная переоценка) не нуждаются в помощи механизмов защиты (достоверных корреляций между ними не обнаружено). А такой копинг, как поиск социальной поддержки, напротив, противодействует использованию защитных механизмов (например, снижает проявления гиперкомпенсации).
В рамках рассматриваемого возрастного интервала структура показателей психологической защиты претерпевает коренные изменения, что свидетельствует о еë возрастной изменчивости. Из плеяды подростковой выборки в юношескую переходят только две взаимосвязи, которые следует признать независимыми от возраста: это отмеченная выше взаимосвязь поиска социальной поддержки и гиперкомпенсации, а также взаимосвязь конфронтативного копинга и механизма рационализации. Характер других взаимосвязей кардинально меняется. Иными словами, складывающаяся в подростковом возрасте структура ещë неустойчива, стабилизация всего двух взаимосвязей не позволяет выделить «ядро» структуры, о котором можно было бы говорить, что оно сформировано на данном возрастном этапе.
Что касается интересующих нас показателей тревожности, то, как это показывает корреляционный анализ, в отличие от подростковой выборки, они буквально «врастают» в структуру защитно-совладающего поведения юношеской выборки. Если в подростковой выборке все три показателя тревожности в сумме имеют всего 7 взаимосвязей с показателями защит и копингов, то в юношеской таких взаимосвязей уже 22, причём все, кроме одной, — положительные.
Поскольку не все различия структур возможно определить визуально и, кроме того, в связи с необходимостью оценивать достоверность выявляемых различий, мы обратились к дивергентному анализу.
Как это видно из табл. 2, между парами показателей в структурах подростковой и юношеской выборок обнаруживается 50 существенных различий, из них 17 различий (то есть 34% от общего их числа) касаются показателей тревожности. Прослеживая возрастную динамику, можно увидеть, что к юношескому возрасту сохраняются в неизменном виде только те прочные связи (р ≤ 0.001), которые образовались между тремя показателями тревожности уже к подростковому возрасту (1-м и 2-м; 1-м и 3-м; 2-м и 3-м), что не требует пояснения и только подтверждает достоверность результатов проведённого исследования. Ранее (в подростковом возрасте) слабые или практически отсутствующие связи тревожности с показателями защитно-совладающего поведения в юношеском возрасте становятся явными и прочными. Так, если в подростковой выборке связь тревожности
и копинга «бегство-избегание» (17) очень слабая, практически незначимая (r = 0.12), то в юношеской выборке эта связь укрепляется и рассматривается как существенная, принимающая активное участие в процессе саморегуляции, направленном на адаптацию (r = 0.60 на уровне р ≤ 0.001). По-видимому, оценка ситуации как неопределённой и угрожающей вызывает повышение тревоги и стремление к еë избеганию, и наоборот, использование стратегии избегания осознаётся и оценивается как неадаптивное, что, в свою очередь, вызывает тревогу. В целях саморегуляции состояния субъект может сознательно преодолевать негативное влияние стратегии избегания, намеренно подавляя в себе это побуждение или заменяя эту стратегию другой, например стратегией поиска социальной поддержки (15), которая отрицательно коррелирует с показателями тревожности. Подобным образом могут интерпретироваться не все выявленные различия между парами исследуемых показателей. Дивергентный анализ выявил и те пары показателей, корреляции между которыми существенны в подростковом возрасте, но практически разрываются в юношеском. В первую очередь, это интересующие нас связи показателей тревожности (1, 2, 3) с другими показателями структуры защитно-совладающего поведения. В корреляционной плеяде выборки подростков выявлены достоверные отрицательные взаимосвязи этих показателей с копингом «положительная переоценка» (19). Подростками в ситуациях, вызывающих тревогу, подавляются усилия по приданию положительного значения происходящему, которые могли бы помочь им справиться с возникающим напряжением. И наоборот, если ситуации придаётся значение, уменьшающее степень еë угрозы, это снижает у них проявления тревожности. В юношеском возрасте эта закономерность не сохраняется, то есть процесс положительной переоценки ситуации мало зависит от уровня тревожности. Подобный разрыв связей происходит и между другими показателями (6 – 14, 12 – 19, 13 – 16). Наблюдается также процесс превращения ранее отрицательных связей между показателями в положительные, хотя при этом статистически незначимые. Это касается взаимосвязей между показателями механизмов защиты и копинг-стратегий (пары показателей 4 – 15, 7 – 17). По-видимому, в юношеском возрасте снимается противоречие между этими формами защиты и в парах «завязываются» более логичные, в данном случае нейтральные, отношения.
Проведённое исследование позволяет говорить о том, что структура защитно-совладающего поведения, образованная защитными механизмами и копинг-стратегиями, начинает складываться в подростковом возрасте. Уже в старшем подростковом возрасте устанавливаются взаимосвязи между еë показателями, однако они недостаточно прочные и устойчивые, зачастую носят антагонистический характер. В юношеском возрасте структура психологической защиты обогащается связями, за счëт чего становится интегрированной. Между подструктурами устанавливаются «партнëрские» отношения, отчасти снимающие противоречие между использованием защитных механизмов и копинг-стратегий. Тревожность, принимающая участие в организации защитно-совладающего поведения в подростковом возрасте, в юношеском полностью «врастает» в структуру, взаимодействуя практически со всеми еë показателями. В связи с этим тревожность может рассматриваться как неотъемлемая часть психологической защиты, которая на данном уровне развития личности выполняет функцию еë адаптации.
Анализ результатов
Первой задачей данной работы было исследовать степень выраженности разных страхов у старшеклассников. Суммарные значения по группам юношей и девушек по методике «Виды страха» представлены в таблице 1.
Как видно из таблицы 1, наиболее выраженным у подростков оказался страх смерти близких людей (78 баллов у юношей и 90 баллов у девушек). Удивительным является тот факт, что возможность собственной смерти страшит их значительно меньше (32 балла у юношей и 59 у девушек). Очевидно, это можно объяснить тем, что подростки считают это маловероятным для себя событием, а также действием защитных механизмов.
Следующим по выраженности у юношей идёт группа учебных страхов: страх получить плохую оценку (62 балла), страх перед вызовом отвечать у доски (59 баллов), страх вызова родителей в школу (59 баллов).
У девушек в первую пятерку входят страх медицинских процедур (78 баллов), страх болезни (68 баллов), страх животных (68 баллов), страх отвечать у доски (69 баллов) и страх получить плохую оценку (67 баллов). Поскольку величина страха определяется величиной негативных последствий устрашающего события для личности и его вероятностью, то можно предположить, что эти страхи являются у подростков хроническими и ярко выраженными. Особенно удручает тот факт, что такое повседневное действие, как ответ у доски, сопряжено с таким сильным страхом у школьников обоего пола, что он опережает даже страх физического насилия. В то же время это говорит об очень большой степени инфантильности старшеклассников, которым школьные проблемы кажутся страшнее реальных угроз вне школы.
Судя по данным, школьников не очень пугает возможность быть ограбленным на улице, подвергнуться физическому насилию, оказаться заложником в руках бандитов. Для юношей страх сексуального насилия в нашем исследовании оказался наименее характерен (всего 9 баллов), но для девушек он очень актуален (62 балла). Это еще раз свидетельствует о вероятностной природе переживаемых страхов.
Для обобщенного анализа страхов все они были сведены в группы в зависимости от источника по следующему ключу:
Поскольку группы страхов включали разное количество пунктов, для их сопоставления были высчитаны средние значения по группам (см. таблицу 2).
Наибольшую выраженность у старшеклассников имеют фобии, особенно у девушек. Второе место делят учебные и социальные страхи, на третьем месте находятся криминальные и замыкают ряд мистические страхи.
Данные свидетельствуют о том, что девушки более предрасположены к переживанию всех видов страха. Эти различия являются результатом различий в воспитании девочек и мальчиков. Традиционно юношей с детства приучают к тому, что они не должны бояться всевозможных объектов и явлений или, по крайней мере, не признаваться в собственных страхах. В то же время девушкам позволительно проявлять слабость и искать защиты у представителей мужского пола.
Для выявления возрастной динамики страхов испытуемые опрашивались о страхах, которые они переживали в прошлом, наиболее выражены в настоящее время, и чего они опасаются в будущем. Обработка методики «СОС» осуществлялась с помощью контент-анализа по тем же шкалам, что и в предыдущей методике (см. таблицу 3).
Данные, представленные в таблице 3, показывают, что детство оказывается представленным в основном фобиями, которые с возрастом убывают. Школьники считают, что в будущем они вообще будут свободными от фобий (страха темноты, высоты, болезни и т.п.). Напротив, социальные страхи, связанные с отношениями с окружающими людьми, нарастают, причем подростки считают, что в будущем эти страхи выйдут на первый план. Учебные страхи находятся на пике в настоящее время, что вполне объяснимо. Подростки явно недооценивают криминальную обстановку в стране, не выражая никаких волнений по поводу возможности стать жертвой криминального поведения других людей. Гораздо более часто (особенно девушки) они отмечают наличие у себя мистических страхов, связанных с потусторонними силами.
Следующей задачей нашего исследования было изучение влияния тревожности и нейротизма на степень выраженности страхов у старшеклассников. Для этого была проведена диагностика тревожности школьников с помощью методики «Шкала личностной тревожности для учащихся» А. М. Прихожан и нейротизма с применением опросника Г. Айзенка. Затем был проведен корреляционный анализ показателей тревожности, нейротизма и степени выраженности страхов на всей выборке в целом. Результаты анализа представлены на рис. 1.
Данные свидетельствуют о наличии большого числа связей между всеми видами страхов и шкалами личностной тревожности, что доказывает данные других авторов о том, что тревожность как личностное свойство предрасполагает человека испытывать беспокойство по поводу возможных физических и социальных угрожающих событий. Наиболее высокие значения корреляций наблюдаются между социальными страхами и межличностной и самооценочной тревожностью, между мистическими страхами и магической тревожностью. Это свидетельствует о том, что существует определенная тематическая доминанта страхов и тревожности. Если человека более волнуют его межличностные отношения, то более вероятно у него возникновение страхов, связанных с этими отношениями (например, страх критики со стороны близких людей). Хотя наряду с этим действует и генерализованное влияние тревожности на склонность к переживанию страхов по разным поводам. При прочих равных условиях в одной и той же ситуации тревожный человек будет испытывать большее беспокойство, чем человек с низким уровнем тревожности. Но было бы неправильно думать, что тревожность вредна, ведь беспокойство заставляет человека заранее принимать меры по предотвращению угрозы, что может спасти ему жизнь.
Следующей задачей нашей работы было изучение влияния разных форм агрессивности на склонность к переживанию страха.
Для определения уровня агрессивности нами была использована методика «Диагностика состояния агрессии у подростков» Басса — Дарки. В результате нами были получены данные по восьми формам проявления агрессивности: физическая агрессия, косвенная агрессия, раздражение, негативизм, обида, подозрительность, вербальная агрессия, чувство вины. Корреляционный анализ показателей агрессивности и видов страха позволил установить значимые связи между ними, которые представлены на рис. 2.
Больше всего взаимосвязей дала такая форма агрессивности, как вина.
Наибольшая величина корреляции наблюдается между чувством вины и мистическими страхами. Эта взаимосвязь, на наш взгляд, закономерна. Ощущаемые при переживании чувства вины угрызения совести, наталкивают человека на мысли о наказании за содеянное. Это наказание человек в первую очередь ожидает от потусторонних сил, от которых ничего не утаишь. Поэтому страх перед Богом, который знает каждый наш шаг на земле, больше всего испытывают люди, склонные к самообвинению.
Положительно коррелирует чувство вины с социальными страхами. При переживании чувства вины у человека возникает убеждение, что он плохой и недостойный, он ощущает угрызения совести, что может приводить к нарастанию социальных страхов. Наличие положительной связи между чувством вины и криминальными страхами можно объяснить действием проекции. Человек, рисующий в своем воображении возможные собственные агрессивные действия или совершавший таковые в реальности, имеет больше оснований опасаться, что и другие люди вынашивают агрессивные планы относительно него. Он вообще может считать, что все люди злы и агрессивны.
Положительно коррелируют между собой раздражение и социальные страхи. В данном случае трудно определить причинно-следственные отношения между ними, т.е. раздражение вызывает социальные страхи или, наоборот, наличие социальных страхов провоцирует раздражение. Скорее всего, здесь имеет место взаимное усиление этих феноменов. Например, человек, опасающийся выглядеть смешным, будет более раздраженно реагировать на шутки в его адрес, что, скорее всего, приведет к большей конфликтности его отношений с окружающими и укрепит его социальные страхи.
Положительную корреляцию даёт взаимосвязь подозрительности и мистических страхов. Подозрительность как проявление агрессивности связана с недоверием и осторожностью по отношению к людям. Подозрительные люди могут ожидать, что их знакомые хотят причинить им вред, в том числе и с помощью мистических приемов (колдовства, сглаза и пр.). Подозрительность и мистические страхи объединяет то, что в обоих случаях включается воображение.
Единственная отрицательная взаимосвязь выявлена между физической агрессией и фобиями, что легко объяснимо. Как уже отмечалось выше, люди, имеющие фобии, более склонны к проявлениям робости и ведомости, что несовместимо с применением грубой физической агрессии.
Подводя итоги результатов проведенного исследования, можно сделать ряд выводов.
Литература
- Айзенк Г. Структура личности. – СПб, 1999.
- Захаров А. И. Как помочь нашим детям избавитmся от страха. – СПб, 1995.
- Захаров А. И. Неврозы у детей и психотерапия. – СПб, 2000.
- Изард К. Эмоции человека. – М.,1980.
- Ильин Е. П. Дифференциальная психофизиология мужчины и женщины. – СПб, 2002.
- Кемпински А. Психопатология неврозов. – Варшава, 1975.
- Леонгард К. Акцентуированные личности. – Киев, 1989.
- Мерлин В. С. Проблемы экспериментальной психологии личности. – Пермь, 1970.
- Мей Р. Проблема тревоги. – М., 2001.
- Прихожан А. М Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика. – М., 2000.
- Рогов Е. И. Настольная книга практического психолога. – М.,1999.
- Спилбергер Ч. Концептуальные и методологические проблемы исследования тревожности. // Тревога и тревожность. – СПб, 2001.
- Фрейд З. Психоанализ детских неврозов. – М., 1997.
